Гимн перед битвой - Страница 81

Тяжелый лазер, нацеленный на пулемет роты Чарли, ударил по помещению, где находились Майк с тремя солдатами. Специалист четвертого класса Бенетт уже никогда не увидит родной Трентон в штате Нью-Джерси. Луч прошел наискосок, внутренняя часть стены взорвалась, на мгновение ослепив отделение тучей пыли. Он едва не задел сержанта Риза, только расплавил голографические проекторы у него на шлеме и полоснул Бенетта по диагонали от левого плеча до правого соска. Его не смогли удержать ни силовое поле, ни высокая отражательная способность скафандра.

Лазер рассек переднюю часть скафандра, но масса тела и задняя стенка брони поглотили энергию, и луч насквозь не прошел.. Страшный жар когерентного пучка света обратили его торс в смесь пара и сублимированного кальция. Броня, однако, осталась цела, за исключением щели длиной пять сантиметров, из нее струей хлестнула суспензия останков Бенетта, словно газировка из взболтанной бутылки. Реактивная отдача струи метнула его через всю комнату.

Лазер послужил целеуказателем бригаде послинов-нормалов бого-короля, которые изрыгнули лавину шрапнели и ракет на злополучную пулеметную команду. На дистанции семьсот метров не могло быть и речи о прицельной стрельбе. Надо было быть очень невезучим, чтобы в тебя попали. Но у Господина Случая нет любимчиков.

Лейтенанта О’Нила и сержанта Риза отбросило назад ударом массы металла. Некоторое время О’Нил отстреливался, поливая врага длинными очередями, как отрабатывал на тренировках, а его более тяжелый скафандр-прототип противостоял граду пуль. Рядовому Макферсону повезло меньше. Две трехмиллиметровые бусины прошили отсек амуниции на поясе, подорвали обойму с гранатами, которые вырвали предохранительные панели в море слепящего белого пламени, затем пробили внутренний броневой лист. После этого вырваться наружу они не смогли и начали метаться внутри. Скафандр Макферсона начал судорожно подскакивать и мотаться из стороны в сторону, руки и ноги молотили воздух пока две гиперскоростные бусины теряли кинетическую энергию внутри его тела. Когда через две секунды все наконец прекратилось, единственным свидетельством причиненного вреда остались два крошечных отверстия, одно над правым бедром и одно почти по центру пупка. Шквал огня сократился до легкого дождика, и сержант Риз направился к нему.

— Забудь об этом, — сказал О’Нил, осматривая план местности в поисках новой позиции.

— У него были конвульсии! — сказал Риз, удивленный и рассерженный вмешательством лейтенанта в оказание первой помощи.

— Он мертв. Проверь его телеметрию. Конвульсии не… — сказал он и повернулся, чтобы остановить бойца, но было уже поздно. Сержант Риз освободил защелки шлема, и на пол потекла красная масса, неприятно похожая на соус для спагетти. Риз согнулся в приступе сухой рвоты, когда голова Макферсона выкатилась из шлема и с хлюпаньем упала в то, что осталось от его тела. Скафандровый гель, весь в красных прожилках, вытекал следом.

— … проявляются в виде заднего сальто с поворотом. Пошли, сержант, пора мотать отсюда.

О’Нил вынул батарею из антигравитационной платформы, подзарядил оружие, подобрал два цинка с боеприпасами и пошагал к двери.

— Пошли. Они мертвы, мы нет. Постараемся остаться в живых.

Следующие тридцать минут слились в памяти сержанта Риза в одно мутное пятно. Он забыл свое звание, свое подразделение, даже свое имя. Все, на что он был способен, это слепо следовать за лейтенантом О’Нилом и стрелять, когда и куда ему скажут. Смутно, как во сне, он припоминал виды из разных окон и быструю стрельбу перед броском на другое место. Он припоминал приказ лейтенанта Браунинга, заместителя командира роты по оперативным вопросам, отступать к Салтрену, отданный сдавленным от ужаса голосом. Он вспоминал необъяснимые приказы лейтенанта О’Нила разрушить определенные балки и арки и размещал взрывчатку в низких, ярко освещенных коридорах, в которых ему приходилось пригибаться, тогда как невысокий лейтенант передвигался со смертоносной кошачьей грацией. Он вернулся в суровую реальность во время первого ближнего боя с послинами.

Они находились в полуподвале и бежали ему неведомо куда вдоль стены гигантского склада. Стеллажи были уставлены зелеными цилиндрами, похожими на бочки для нефтепродуктов, только резиновые. Когда лейтенант миновал один из проходов, оба ПИРа проверещали запоздалое предостережение. Отряд примерно в пятьдесят послинов с бого-королем во главе открыл огонь по лейтенанту из всех видов оружия.

Вдоль позвоночного отдела скафандра располагались шесть инерционных компенсаторов высокой плотности. Они находились там для предотвращения травм от инерционных перегрузок жизненно важных органов владельца. Лейтенант О’Нил взлетел вверх и в сторону от опасности, инстинктивное движение отработано за сотни часов на симуляторах, а его ПИР при этом старался удерживать инерционные компенсаторы на минимально допустимом уровне. Последствия были разные, хорошие и плохие, но основной смысл заключался в снижении вероятности для шрапнели пробить броню, как в случае с рядовым. На этой дистанции проникающая способность пуль значительно возрастала.

Отсутствие инерции позволяло скафандру перемещаться самому или от внешнего толчка так, словно он весил не больше пушинки. В комбинации с крепостью брони оно позволило скафандру успешно выдержать первый залп, но сделало его таким же неустойчивым, как шарик пинг-понга в центре урагана. Его подхватило градом ударов, беспрестанно крутило в воздухе, шваркнуло о стену склада и сдуло в сторону.